8. Flashback: МЕСЯЦ В ЭЛЬ ВАЛЬЕ, ПАНАМА
Но начались эти совпадения-синхронистичности не в Перу. В Перу они только продолжились. Начались они еще раньше, в Панаме, и, как только чаша весов окончательно склонилась к перуанской сельве, – вот тут совпадения и посыпались на меня, как капли грозового дождя в начале мая.
В Панаме я тогда жила в славном городке Эль Валье – прибежище местных миллионеров и переселенцев на пенсии из Штатов. Затесалась я туда случайно, потому что ни к первым, ни ко вторым никакого отношения не имела. Однако это не мешало мне снимать чудный домик с двумя спальнями, двумя открытыми верандами и двумя висящими на них гамаками, которые - особенно в дождливый день - не переставали радовать сверкающими тропическими расцветками.
Когда дождь не шел, зависнув в одном, можно было созерцать невысокие горы: они были красиво окрашены в сине-зеленый цвет, который варьировался и в интенсивности, и в оттенках. Загрузившись в другой, можно было внимать извивающимся и скручивающимся струям воды, которые неудержимо неслись к океану поверх выбеленных веками горных булыжников, устилавших дно реки.
Из этого Вы уже представили себе, что дом стоял прямо на берегу небольшой речки — веселой, дружелюбной и неутомимой: вот уже сколько веков, ни на секунду не останавливаясь, она, изгибаясь и скручиваясь, сбегала с гор в долину и протекала, можно сказать, прямо у меня во дворе. Но когда через пару месяцев после моего заселения в дом начался сезон дождей, то ее стало не узнать: во время каждого ливня она являла скрытую природу, которая раньше мирно дремала в непроявленном состоянии. Стоило пойти дождю, как уровень воды в ней поднимался метра на два, она принималась яростно бурлить и деловито перетаскивать с места на место лежащие на дне совсем немаленькие камни.
К шуму реки еще добавлялся грохот дождя. Река и дождь действовали в тандеме, и разговаривать при создаваемой ими звуковой заставке было бесполезно: из-под их шума не удавалось расслышать не то что голос собеседника – нельзя было услышать даже свой собственный крик. Но засыпать по ночам под грохот бурлящей реки и гремучий рев ливня было совсем даже неплохо — особенно когда в уме лениво проплывала греющая душу мысль, что там, за стенами — бушует ненастье, а здесь, внутри — тепло и сухо. И что я здесь, а не там.
Безмятежно проспав бушующий за стенами тропический ураган, я просыпалась по утрам от многоголосной и оглушающей переклички пестрых и ярких птиц – они были невероятно шумные, и их было так много, словно вокруг раскинулся пиратский птичий толчок.
Но несмотря на близость к природе, жизненный настрой в Эль Валье был вполне американизированный. Это проявлялось во многом, но для меня почему-то самым наглядным свидетельством были газоны - один в один переводные картинки из американских глянцевых журналов. Тут и там виднелись аккуратно подстриженные и наманикюренные газоны со свежайшей травой – такие идеальные и такие свежие, что из травы, казалось, так и готов был брызнуть экстракт зеленого цвета, в чистейшем виде. Вообще-то они были красивые, но мне они казались искусственными, как целлофан.
В такой среде странно рассчитывать на встречу с живыми носителями древних шаманских традиций – во всяком случае, мне их в Эль Валье отследить не удалось. Так же как и людей, которые бы просто интересовались такими традициями или хотя бы понаслышке знали о тех, кто интересовался. За исключением упоминавшегося ранее одного знакомого, Франческо, но и то, он был теоретиком.
Верно говорят: всему свое время. Только к этому следует добавить: и место тоже. В моем случае, похоже, и время было не то, и страна не та.
Понятно, что в таких стесненных условиях шансов у совпадений-синхронистичностей попасть ко мне посредством живого носителя идеи не было, и быть не могло. Однако для самих синхронистичностей это не оказалось помехой: воспользовавшись современными технологиями, они не заставили себя долго ждать. То, что не могло напрямую войти в дверь или, на худой случай, пробраться через окно, смогло просочиться ко мне через печатное слово - через его электронную разновидность.
Встав на позицию читателя, я бы лично на его месте незамедлительно подумала, что с панамскими совпадениями, о которых дальше пойдет речь, все прозрачно-ясно и тривиально: автор призвал на помощь гугл, а теперь ради красного словца выдает найденные им книги и ссылки за случайные совпадения. Но вот с моей теперешней позиции, с позиции автора... что тут можно сказать...
Вам остается только поверить мне на слово, что ваша догадка насчет гугла неверная. Хоть в Эль Валье и было многое из того, что душа может пожелать по части природных красот, но вот по части уровня технического обеспечения мой чудный домик даже до среднемировых стандартов не дотягивал - и по той простой причине, что интернета в нем не было. Недосмотр домовладельца просто колоссальнейший. Все книги и статьи, на которые я дальше ссылаюсь, были засейвины в течение предыдущих двух лет.
За этот срок их набралось немало и по тематике самой эклектичной: от статей о Шредингере и книг по макроэкономике до учебников по хинди и трактатов по ведийской философии. Не говоря уже про всякие мелкие статьи о микроэлементах и рекомендаций по питанию, плюс много всего другого прочего.
Весь этот книжный конгломерат, осевший в недрах лэптопа, казался мне настоящим сокровищем — загадочным, пленительным и манящим. Я твердо верила, что наступит день, когда файлы обязательно будут открыты и прочитаны. Все до одного.
Но пока... пока к ним я обращалась нечасто и очень выборочно. А если честно, то при всем этом богатстве выбора узконаправленный фонарик моего интереса высвечивал только один учебник по хинди. Все остальные книжные сокровища закуклились как вещи в себе; мои глаза иногда хоть и скользили по названиям файлов, но ум увиденное никак не регистрировал, а потом и вовсе наступило пограничное состояние: он о существовании печатных сокровищ вроде бы и не забывал, но в то же время как бы о них совсем и не помнил.
Это как дома в кладовке. Разве упомнишь, что туда впопыхах когда-то запихнул? А навести там порядок... так и других дел поважнее хватает... так и мои книги в лэптопе. Я в то время преподавала в институте инвестиционный менеджмент и международные финансовые рынки, и подготовка к лекциям забирало все время, включая утреннее, вечернее и воскресное. Но я не роптала, потому что преподавание и мои студенты мне нравились. Однако мне было совсем не до чтения книг на отвлеченные темы. И засейвенные файлы ждали, когда придет и их черед. Ждали наступления лучших, а главное, более свободных времен.
А тут в последний месяц, проведенный в Эль Валье, и время свободное появилось, и соответствующий настрой как-то сам собой сложился. Делу время, потехе час — значит вот и настал час покопаться в лэптопе. И что получилось? Хоть книги я вытаскивала из недр лэптопа наугад, но в каждой – каждой! – обязательно находилось что-нибудь, что снова и снова обращало меня к аяуаске.
Хотите пример? Пожалуйста. И даже не один.
Зайдя в окаменевшие залежи файлов в ноутбуке, я, например, вытащила оттуда на свет следующую аннотацию — хотя ума не приложу, как и вообще зачем она у меня могла там оказаться. Тогда проекта аяуаски у меня еще и в мыслях не было, а все мои знания о ней ограничивались тем, что я, пожалуй — если бы уж очень сильно постаралась — то сумела бы разве что правильно написать это слово по-испански.
Так вот, первый же открытый файл начинался словами: «Книга Лэмба "Волшебник с верховьев Амазонки». А дальше шло краткое изложение сюжета.
«В этой истории, происходящей в джунглях Амазонки в начале века, полуграмотный шаман перуанских индейцев амахуака в своих видениях, вызванных приемом аяуаски — психоделического снадобья из джунглевой лианы Banisteriopsis caapi, видит появление белых людей, ищущих каучук... Обучение охотников племени амахуака предполагает групповое принятие аяуаски. Под влиянием этого психоделика у участников возникают видения животных. Они могут отождествиться с ними и переходить от сознания охотника к сознанию животного.»
Дальше я попала на книги Грофа. Первой стала читать его книгу «В поисках себя» - аяуаска и перуанские шаманы оказались и здесь, тут как тут. Потом прочла у него же про три информационных пласта — о них я уже писала в предыдущей главе, помните, да? — и про его матрицы. Дальше последовали книги Талбота с той же предсказуемой эпифанией аяуаски.
Еще дальше печатное слово дополнилось визуальным рядом. Как-то вечером я решила разнообразить чтение книг просмотром каких-нибудь немудрящих фильмов, тоже хранящихся в ноутбуке. Непротивленческим образом выбор пал на X-файлы. Выделила — нажала — открыла. Первый попавшийся фильм. Первый же просмотренный эпизод рассказывал о чем? А все о том же. В нем шла речь о яхе – так аяуаску называют в Колумбии и Эквадоре.
Короче, чтобы повествование не топталось на одном месте, на других совпадениях останавливаться даже не буду, тем более, что в Панаме все они были однотипны, то есть все приходили через лэптоп - что при моем затворническом образе жизни было не только не удивительно, но даже естественно.
И вот если они, то есть совпадения, были вначале как редкие капли дождя, то постепенно тучи сгущались, пока не хлынул настоящий ливень: весточки от аяуаски стали приходить буквально каждый божий день. Не иначе как провидение стало подавать признаки жизни, пусть даже пока еще не выбираясь из окопов. Ратифицируя мое решение обратиться к аяуаске, его перст совершенно однозначно указывал на юг. На тот юг, который является севером Перу. Если непонятно, как это - то проще на карту глянуть.
Что, с другой стороны, и смущало. Речь постоянно шла — уже который раз за последние три недели — об индейских племенах, проживающих в джунглях Амазонки. На страницах книг это, понятно, звучит красиво и заманчиво, но только вот в жизни к такому живому и непосредственному контакту – если честно – я не была готова. Мне хотелось что-нибудь попроще и поцивилизованнее: я же все-таки не Миклухо-Маклай.
С переездом в Перу моя среда обитания изменилась самым радикальным образом, а вместе с ней — и характер самих совпадений. Книг я больше не читала, зато перемещалась в пространстве и смотрела по сторонам — и носителями синхронистичностей, может быть, сами того не зная, стали окружающие меня люди.
Надо сказать, что большинство людей, которые знакомились со мной в тот период, оказывались так или иначе связанными с аяуаской. В итоге — с учетом всех предыдущих и последующих встреч и событий — мне стало временами казаться, что вокруг нас постоянно плетется кружево непрерывных чудес и знамений — только надо научиться расшифровывать закодированный смысл вывязанных на нем узелков.
Впрочем, это зачарованное состояние длилось недолго, и как только дверь за очередной синхроничностью закрывалась, о явленном совпадении я вскоре забывала — но только до следующего раза.
Про первые три встречи я уже рассказала. Чтобы закруглиться с этой темой, к ним хочу добавить еще две истории из этой же серии, хотя они произошли гораздо позже.
Краткая история про девушку из города Тарапото.
К этому времени я уже проделала неблизкий путь из Икитоса в Юримагвас и теперь сидела за столом в пустом ресторане на самом верхнем этаже гостиницы. Там было прохладнее всего, а главное, именно там успешно действовал вай фай. Сижу, никого не трогаю, время от времени задумчиво постукиваю по клавиатуре ноутбука. Рядом со мной прошла девушка, я подняла глаза — она что-то сказала, я что-то ответила — знакомство состоялось. Потом она угостила меня бананами, и вслед за этим поведала свою историю. Передаю ее дальше, по эстафете.
Несколько лет тому назад ее зацепила депрессия. Переживая за внучку, бабушка велела ей пойти на базар и купить аяуаску. Но девушка была настроена прогрессивно и несколько месяцев отсталым и дремучим поверьям своей бабушки стойко сопротивлялась. Та, однако, не сдавалась и от намерения вылечить любимую внучку не отказывалась. В итоге победил сильнейший, и девушка настойку все-таки купила. А раз купила, то пришлось ее принять – а то зачем было ее покупать?
- И что? Подействовало? Как... даже без шамана? Без его песен-икарос?
- Да, - просто и спокойно ответила она. - В течение двух недель все прошло.
Я традиционно хотела позадавать ей свои контрольно-уточняюще-проверочные вопросы, но в ее ответе прозвучала такая внутренняя достоверность, что она делала все мои дальнейшие изыскания какими-то плоскими и совершенно избыточными.
Или вот еще другая история. Дело опять происходило в Тарапото, все в том же ресторане с панорамным обзором города. Я пила свежий апельсиновый сок со льдом — занятие на редкость захватывающее, особенно если его проделывать в изнурительно-знойный летний день. За соседний столик сел мужчина, заказал кофе, а потом, испросив разрешения, пересел за мой.
Этот американец перуанского происхождения интересен оказался не своей трудовой биографией - работал он многие годы директором какой-то горнодобывающей компании в какой-то арабской стране, а тем, что выйдя на пенсию, решил заниматься чем? Yes. Si. Да. Аяуаской. Именно. Потому что другие люди со мной в тот период и не знакомились. Он планировал экспортировать ее в Штаты, а сюда приехал налаживать контакты с местными производителями.
– А как же регистрация в FDA? – не удержалась я от практического беспокойства. – Вы думаете, они аяуаску пропустят? А то там столько хороших начинаний загнулось на корню...
Но он меня успокоил, заверив, что для аяуаски регистрация в американской фуд энд драг администрейшн не требуется, так что все будет окей.
На следующий день перуано-американец решил познакомить меня с одним из своих местных контактов. И если Вы готовы к следующему повороту синхронистичности в моем совершенно правдивом рассказе, то продолжаю. Его местным контактом оказался именно тот француз, с которым я и так уже была знакома с самого первого вечера в Лиме, проведенного в холле гостиницы «Гран Боливар».
На этом, пожалуй, вполне можно и остановиться, потому что в общем и целом клиническая картина ясна.
На это можно сказать, что все это, Ватсон, объясняется элементарно. Поскольку мой ум в это время был сконцентрирован на одной теме — на аяуаске, то он и отмечал в окружающим мире только то, что к ней относилось.
И в этом есть некоторая сторона истины — правда, наличие одной стороны всегда предполагает наличие другой, да?
А другой стороной истины, Холмс, было вот что: чтобы из окружающего мира что-то выделить, оно там сначала должно появиться. И ключевым являтеся вопрос: появиться как? Или: откуда? Не мой же ум — пусть даже сконцентрированный — все это создал.
Хотя... если это мой ум... какая заманчивая вероятность... столько тут скрытых возможностей просматривается...
...но это уже совсем другая история, не сегодняшнего дня.
А сегодня меня подхватила бурная река, закружила в своем водовороте — так, чтобы исчезли привычные жизненные ориентиры — а потом вынесла на берег, чтобы уже там вписать в новое жизненное пространство.
